Режиссер ставропольского театра драмы: «Вкус надо воспитывать с детства»

О роли, задачах, проблемах и планах театра мы беседуем с гостем редакции — режиссёром Ставропольского академического театра драмы им. Лермонтова Валентином Бирюковым.

Начать со сказок

Елена Евдокимова, «АиФ-СК»: Валентин Валентинович, 27 марта отмечают Всемирный день театра. Как вообще к праздникам относитесь?

Валентин Бирюков: Спокойно. Праздник праздником, но работать надо: чтобы занавес поднялся и зритель получил то, за чем пришёл, и высказал своё мнение.

— Выскажу как зритель. Некоторые нынешние постановки вызывают недоумение. То ли студенческий капустник, то ли домашний экспромт. А спрос есть… Зрители смеялись, аплодировали.

— В таком случае вопрос: что с обществом происходит? Ситуация не сегодня возникла. Спектакли разные в разных театрах. Зритель выбирает то, что ему по вкусу. А вкус надо воспитывать. В том числе и в театре. У нас действует абонемент — для школьников и студентов. Ходят, смотрят, воспринимают. Надо со сказок начинать, постепенно, целенаправленно формировать предпочтения. И детский репертуар очень важен.

Зритель идёт в театр посмеяться и поплакать. И мы должны дать надежду. Нас окружает жестокий мир, задача — поддержать.

По данным ЮНЕСКО, на первом месте по опасности профессий и смертности летчики-испытатели, на втором — шахтёры, на третьем — режиссёры. Но зрителя не должно это волновать. Он должен почувствовать — в то, что он видит, вложены душа и сердце. А сколько на нём рубцов — не его, зрителя, проблемы. Есть живой посыл, есть энергетика — это уйдёт в зал. И обязательно вернётся.

И замахнуться на Шекспира

— Вы ставите в основном пьесы современных авторов…

— Люблю современную драматургию — Разумовская, Поляков, Мережко, Галин, Коляда. Его пьесу «Баба Шанель» мы ставим сейчас. Она о женщинах. Самой «юной» — 80, самой взрослой — 90. А играют их актрисы вдвое, а то и втрое моложе — от 25 до 40. Женщины — удивительные героини. И авторам писать о них интересно и ставить — наслаждение. Гибкие и податливые, в то же время стойкие, непреклонные. Из молодых точно чувствует своих героев Ярослава Пулинович, пишет жёстко, без фальши и натянутости, нет грязи и мата, темы острые, подачей привлекает. Хочу поставить её пьесу «Жанна» — на нашу актрису Ирину Баранникову.

Любимый мой драматург — Григорий Горин, я осиротел с его уходом. Он так мастерски заворачивает исторические темы в современную оболочку, это не скучные хроники, а портрет человека и эпохи, пропущенный автором через себя. И как такой материал ставить без души? Я и классику часто ставлю — Горький, Островский, Мольер. Надеюсь и Чехова ещё поставить, Шекспира. Для классики нужно созреть… Душа обязана потрудиться. Но в любом случае главное — задеть сердце зрителя, отклик получить. Иначе то, что ты делал — пустышка. Военную тему хотел бы взять: есть такая повесть у Бориса Вахтина «Одна абсолютно счастливая деревня», её ставили в своё время в «Мастерской Петра Фоменко». Война проходит по судьбе простой русской крестьянки — без пафоса, громких слов и взрывов…

— Не повлияет ли на эти планы кризис? Год культуры прошёл с «оптимизацией»…

— В каждом регионе это ощущается по-разному. Многое зависит от местных властей. Где-то пытаются поддерживать, а не резать дотации. Говорить о высоких идеях легко, а вот как до дела доходит… В прошлом году был в Краснодаре на большом театральном фестивале. Организаторы признавались — тяжеловато. Но провели. И как провели — весь город участвовал в этом празднике сценического искусства. Залы заполнены, всю неделю шли спектакли, давалась оценка творчества, труда, таланта. Были лаборатории, встречи, премии. В Год культуры это приятно — не говорильня, не для галочки. То же будет и в Год литературы — где-то поддерживают молодых авторов, отмечают уже известных. Ждать помощи — вот придёт добрый дядя и даст денежку — не стоит. Конечно, столица и периферия — огромная разница: финансирование в разы отличается. Делу своему надо быть преданным при любых условиях. Сохранять лицо, достойное академического театра.

Что остаётся Мельпомене?

— Театр давно не даёт того глотка свободы, за которым шли «читать между строк», в обход цензуры ловить, вдыхать и наслаждаться. Так что остаётся Мельпомене?

— Сейчас на сцене всё можно, за исключением хамства, мата, порнографии. А в те годы люди ждали, затаив дыхание, что скажут со сцены. Что в мизансценах, диалогах, какие параллели, сравнения, метафоры? Ведь запретов была масса. А когда их не стало, многие авторы и режиссеры растерялись. Сегодня вокруг всё так политизировано — не надо писать между строк. Что остаётся театру — говорить о вечных темах. Они живы — в классике и хорошей современной драматургии.

— Нашему кавказскому региону часто отказывают в понимании театрального искусства…

— Штампы. Да, лезгинка — само собой, это как воздух. Но у нас столько хороших театральных коллективов, педагогов, совсем не та ситуация, как пытаются представить. И зрители ходят в театр, полные залы — люди хотят видеть то, что их волнует. Могу об этом с уверенностью говорить — много лет ставлю спектакли в Черкесске. Несколько лет назад были на гастролях во Владикавказе. Хороший театр, глава республики несколько спектаклей посмотрел, общался с нашей труппой. Это приятно. Русский театр в Чечне может гордиться своим главным режиссёром. Али Марисултанов — профессионал и знаток классики, мастер своего дела. Да, сегодня мы меньше друг друга знаем, молодые актёры представления не имеют о гастрольной жизни. А это важнейший момент, полезная переоценка творческого состояния. Финансово осилить поездку тяжело — огромные расходы. Мы в июне планируем обменные гастроли в Беларусь — они будут у нас, мы — у них. Такая возможность — серьёзная поддержка.