Едем в гости на выходные. Собираем чемодан, садимся в самолет… Любое путешествие за пределы повседневности — это поездка в гости, даже если чувствуешь себя как дома. Именно это ощущение позволяет раскрыть всю глубину, а в данном случае — высоту России. День на Эльбрусе.
«А забор можно было бы и покрасить», — совершенно по-хозяйски проносится у меня в голове, когда мы проезжаем по городу Ессентуки. И тут же останавливаю себя — не мое дело, я в гостях, я турист. И сразу все преображается. Краски становятся ярче, архитектура гармоничнее, и цвет забора на этом фоне выглядит дизайнерской задумкой.
«Что за манера называть рестораны своими именами? „У Сережи“. И снова стоп. По-итальянски это было бы Da Sergio. Звучит хорошо, и никаких вопросов. Создает ощущение домашнего вкуса и уюта. „У Сережи“ на поверку оказывается так же — прекрасная мясная кухня, быстрое обслуживание и грамотная сервировка.
Окончательно успокоившись и свыкнувшись со своим статусом наблюдателя, рано утром отправляемся в горы. Из Ессентуков до Приэльбрусья четыре часа пути. Осенний пейзаж за окном захватывает дух — сначала восход над бескрайней равниной, потом предгорья, ущелья и, наконец, снежные вершины Эльбруса.
Нас здесь любя называют «пальтошники» за то, что мы легко одеты и вовсе не спортивно обуты. Для таких, как мы, у подножья круглогодичный прокат инвентаря. В основном сюда едут альпинисты или любители горных лыж и сноубординга — они обычно со всем своим. Есть еще мы, «пальтошники», и «кефирники» — посетители санаториев в городах-курортах Минеральных Вод. Для нас на Эльбрусе отводится межсезонье — весна и осень.
Двуглавый великан
Экскурсии на Эльбрус так же непредсказуемы, как и альпинистское восхождение к его вершинам. Сейчас здесь параллельно работают два подъемника — старый и новый. Нам в этот раз достался старый. Зато повезло с погодой — тепло и безоблачно так, что видно Грузию. Только один раз с вершины к нам спустилось облако, похожее на летающую тарелку. Такие облака здесь не редкость, их так и называют — эльбрусский НЛО.
От станции «Мир» на 3500 м выше добираться на одноместном кресельном подъемнике. В такую погоду — огромное наслаждение. Я даже подумываю о создании особого типа туризма «охота за тишиной». В этот день Эльбрус идеально подошел бы для такого отдыха. Но на обратном пути становится очевидна вся непредсказуемость самой высокой вершины Европы — холод и ветер делают спуск на кресельном подъемнике настоящей мукой. И я даже соглашаюсь с идеей о его закрытии, которая так опечалила меня несколькими часами ранее.
На высоте около 4000 м туристов ждет сюрприз: мало того что отапливаемый туалет, так еще и душ, гостиница и кафе. Высокогорный альпприют LeapRus начнет работу в полную силу только в следующем сезоне — его едва успели смонтировать к окончанию этого. Руководитель проекта Андрей Катаев, глава Северо-Кавказского горного клуба, с такой любовью рассказывает о своем детище, что слушать его можно было бы бесконечно, если бы не дикая головная боль от резких перепадов давления. Он смеется и пугает нас «горняшкой» — высотной болезнью. Говорит, что, когда через день боль пройдет, настанет эйфория. Да такая, что они подумывают организовать специальный «горняшка-тур», эдакий эксперимент над сознанием, без всего лишнего, в том числе восхождения. Судя по тому, что я легко поверила в эту шутку, моему мозгу уже не хватало кислорода.
LeapRus, говорит Андрей, находится на высоте 3912 м. Для него и его команды это особый повод для гордости — ребята родом из Красноярска, а эти цифры не что иное, как телефонный код города.
Выше LeapRus находился легендарный Приют-11, самая высокогорная гостиница России и место сражения с немцами 28 сентября 1942 года. В конце 1990-х приют сгорел, но прогуляться до него можно даже тем, кто не собирает идти на самую вершину. На одну из двух — выбор за вами.
РОДИНА МУДРОСТИ
Сидя у панорамного окна, глядя на безоблачное небо и вершины Кавказского хребта, по направлению к которым медленно двигалось солнце, я решила, что как можно реже буду упоминать слово «Кавказ». «Эльбрус» — да, «Кавказ» — нет. Уж больно сложный букет ассоциаций собирается вокруг этого слова. Особенно учитывая, что, пока я любовалась белоснежными шапками Кавказа, в Москве это слово звучало слишком часто, и в другом, куда менее эстетичном контексте. А мне было красиво и вовсе не хотелось смешивать одно с другим. Андрей Катаев подключился к моим размышлениям. Перед ним и его командой как раз стоит задача разделить образ Кавказа туристического и Кавказа политического. «Наш слоган: „Кавказ — родина гостеприимства“. Это действительно так», — рассуждает он. Да, гостеприимство есть, отвечаю, только сервиса маловато. Соглашается.
«Кавказ — родина мудрости», — говорит в машине на обратном пути коллега Андрея, руководитель департамента маркетинга Северо-Кавказского горного клуба Сергей Ковтунов. Я соглашаюсь с ними обоими. Чтобы с нами согласились десятки миллионов, нужно еще много работать. И не бояться.
Евгения Корытина
ПЛЕВОК: Нас здесь любя называют «пальтошники» за то, что мы легко одеты и вовсе не спортивно обуты
Источник новостей: Рамблер
